Медведь и Дракон - Страница 161

161

Вон там врач! И в руке он держит большой шприц, полный…

Они не опоздали! Янг Куон столкнул врача со стула. Он бросился к лицу жены.

— Я здесь! И со мной пришёл преподобный Ю, Лиен. — Это походило на луч света, осветивший наконец тёмную комнату.

— Куон! — воскликнула Лиен Хуа, чувствуя необходимость вытолкнуть младенца и, наконец, желая этого.

Но затем все стало намного сложнее. У больницы были свои охранники, но после того, как клерк в вестибюле сообщил им о происходящем, один из охранников вызвал полицию. Китайские полицейские, в отличие от охранников больницы, вооружены. Два полицейских появились в коридоре. Они были удивлены, когда заметили сначала иностранцев с телевизионными камерами прямо перед собой. Не обращая на них внимания, они протолкнулись в родильную комнату и увидели беременную женщину, на последней стадии родов, врача на полу и четырех мужчин, два из них тоже иностранцы!

— Что здесь происходит?! — взревел старший полицейский, поскольку запугивание было его основным оружием, когда требовалось подчинить себе население.

— Эти люди мешают моей работе! — выкрикнул в ответ врач. Если он не станет действовать немедленно, проклятый младенец родится и успеет вдохнуть, и тогда он уже не сможет…

— Что? — потребовал разъяснения полицейский.

— У этой женщины запрещённая беременность, и мой долг немедленно покончить с зародышем. Эти люди мешают мне. Прошу сейчас же убрать их отсюда.

Для полицейских этого было достаточно. Они повернулись к людям, совершенно очевидно находящимся здесь без разрешения.

— Немедленно покиньте комнату! — приказал старший полицейский, а младший протянул руку к пистолету.

— Нет! — тут же последовал ответ обоих: Янг Куона и Ю Фа Ана.

— Врач приказал вам уйти, вы должны выполнить приказ, — настаивал полицейский. Он не привык, чтобы обычные люди сопротивлялись его распоряжениям.

Врач решил, что наступил благоприятный момент выполнить свои неприятные обязанности, после чего он сможет отправиться домой. Он поднял стул, подвинул его к тому месту, где можно удобно заняться работой.

— Я не допущу этого! — на этот раз воскликнул Ю со всем авторитетом своего образования и статуса.

— Да выгоните их, наконец! — рявкнул врач, теряя терпение.

Куон стоял у головы жены и не мог предпринять решительных действий. К своему ужасу, он увидел, что доктор поднял шприц и поправил очки. И в этот момент жена Куона, ничего не замечающая вокруг, словно находилась где-то далеко, сделала глубокий вдох и напряглась.

— Вот, — сказал врач. Зародыш полностью выдвинул голову, и всё, что оставалось, это…

Преподобный Ю видел много зла в своей жизни, как и большинство священников, а они видят зло так же постоянно, как и опытные полицейские офицеры, но увидеть, как убивают младенца прямо перед его глазами, это уж слишком. Он грубо оттолкнул младшего полицейского и ударил врача по голове сзади. Врач упал на пол, и Ю прыгнул на него.

— Ты снимаешь все это? — спросил Барри Вайс в коридоре.

— А как же, — подтвердил Николс.

Младшего полицейского оскорбило не нападение на врача, но скорее то обстоятельство, что этот — этот гражданин осмелился поднять руку на него, одетого в форму члена народной вооружённой полиции. Вне себя от ярости, он выхватил пистолет из кобуры, и то, что раньше было запутанной ситуацией, превратилось теперь в смертельное противостояние.

— Нет! — крикнул кардинал ДиМило, шагнув к молодому полицейскому. Тот оглянулся на звук голоса и увидел старого гвая, или иностранца, в очень странной одежде, приближающегося к нему с враждебным выражением на лице. Первой реакцией копа был удар по лицу иностранца открытой левой ладонью.

Кардинала Ренато ДиМило не ударяли по лицу с детства, и это оскорбление его личности было тем более обидным для его религиозного и дипломатического статуса из-за того, что удар нанёс этот мальчишка! Он покачнулся от силы удара, оттолкнул мужчину в сторону, намереваясь прийти на помощь китайскому пастору и помочь ему не допустить убийцу-врача до младенца, который вот-вот появится на свет.

Врач стоял, покачиваясь, на одной ноге, держа шприц в поднятой руке. Кардинал выхватил шприц и швырнул его об стену. Шприц не разбился, потому что был сделан из пластика, зато игла погнулась.

Если бы полицейские поняли, что здесь происходит, или просто получили бы более основательную подготовку, на этом все и закончилось бы. Но они не понимали, и у них не было достаточной подготовки. Теперь и у старшего полицейского появился в руке пистолет типа 77. Он попытался ударить итальянца по затылку рукояткой пистолета, но промахнулся, и ему всего лишь удалось рассечь кожу на голове кардинала и заставить его пошатнуться.

Теперь пришла очередь монсеньора Шепке. Произошло нападение на его кардинала, на человека, которому он обязан служить и которого должен защищать. Он был священником, поэтому не мог применить физическую силу. Он не имел права нападать.

Однако Шепке мог защищаться. Так он и поступил, схватив руку старшего полицейского, в которой тот держал пистолет, и вывернул её, направив пистолет в безопасном направлении, в сторону от людей, находящихся в комнате. Но полицейский успел нажать на спусковой крючок, и, хотя пуля просто расплющилась о цементный потолок, грохот выстрела внутри маленькой комнаты был оглушительным.

Младший полицейский внезапно решил, что напали на его товарища. Он повернулся и выстрелил, но пуля калибра 7,65 мм попала не в Шепке, а в спину кардинала ДиМило. Пуля прошла навылет, разорвав селезёнку старого священника. Внезапная боль удивила кардинала, но глаза ДиМило были направлены на рождающегося ребёнка.

161