Медведь и Дракон - Страница 166

166

— Верно, это внесло некоторое разнообразие, не правда ли? — Пауза. — Мне кажется, что они пытаются понять, насколько далеко им удастся продвинуться с помощью пустых угроз. Вообще-то Шен более или менее спокойный парень. Большей частью предпочитает, чтобы все шло тихо и мирно.

— Значит, он тоже получил инструкции? — поинтересовался Гант.

— Конечно, но он отчитывается перед их Политбюро, тогда как мы докладываем Скотту Адлеру, а он передаёт президенту Райану. Знаешь, когда я ехал сюда, мне не нравились полученные инструкции, но теперь я вижу, как всё превращается в нечто вроде развлечения. Не слишком часто случается, что нам поручают отвечать весьма резко. Мы говорим от имени Соединённых Штатов и потому должны вести себя дружелюбно и спокойно, стараясь найти компромисс. Вот к чему я привык. Но здесь — здесь я испытываю удовлетворение. — Это не означало, что он одобряет политику президента Райана, разумеется, но переход к покеру от канасты представляет собой интересную перемену. Скотту Адлеру нравится покер. Может быть, это и является объяснением, почему у него такие хорошие отношения с этим яху в Белом доме.

Поездка до посольства заняла всего несколько минут. Американцы, входящие в состав делегации, главным образом молчали, наслаждаясь несколькими минутами тишины. Часы дипломатических переговоров, когда приходилось следить за точным значением каждого слова, походили на чтение контракта юристом, слово за проклятым словом, следя за их нюансами и значением, вроде поиска алмаза в выгребной яме. Теперь они молча сидели в автомобилях, закрыв глаза, или смотрели на проносящийся мимо унылый пейзаж, лишь изредка зевая. Наконец автомобили въехали в ворота посольства.

Единственно, на что они могли жаловаться, это на затруднения, с которыми приходилось влезать или вылезать из лимузинов, если только вам не было шести лет от роду. Однако уже в то мгновение, когда они покинули свой официальный транспорт, сразу поняли, что произошло какое-то неприятное событие. Их прибытия ждал посол Хитч, чего он раньше никогда не делал. Послы обладают высоким дипломатическим рангом и важностью. Они обычно не работают швейцарами для своих соотечественников.

— Что случилось, Карл? — спросил Ратледж.

— Большой ухаб на дороге, — ответил Хитч.

— Неужели кто-то умер? — пошутил заместитель государственного секретаря.

— Да, — раздался неожиданный ответ. Затем посол сделал жест, приглашая их зайти внутрь. — Пошли.

Старшие члены делегации последовали за Ратледжем в конференц-зал посольства. Там уже собрались заместитель главы миссии, старший помощник посла, который в некоторых посольствах и является реальным боссом, — и остальные члены руководства, включая человека, который, по мнению Ганта, возглавлял группу ЦРУ. Какого черта? — подумал «Телескоп». Все приглашённые заняли места, и тогда посол Хитч рассказал о происшествии.

— Вот дерьмо! — заметил Ратледж, выразив мнение всех присутствующих. — Почему это случилось?

— Мы не знаем точно. Наш пресс-атташе пытается найти этого репортёра Вайса, но до тех пор, пока не получим дополнительную информацию, мы, по сути дела, ничего не знаем о причине случившегося. — Хитч пожал плечами.

— Известно об этом правительству КНР? — спросил Ратледж.

— Они, наверно, только что узнали об этом, — высказал мнение предполагаемый офицер ЦРУ. — Наверняка понадобилось время, чтобы эта новость прошла сквозь их бюрократию.

— Какова, по вашему мнению, будет их реакция? — спросил один из помощников Ратледжа, избавив своего босса от необходимости задать этот очевидный и довольно глупый вопрос.

Ответ был таким же глупым, как и вопрос.

— Вы знаете об этом столько же, сколько знаю я, — ответил Хитч.

— Значит, это может оказаться как небольшой неприятностью, так и крупным скандалом, — заметил Ратледж.

— Я склонен думать о втором варианте, — сказал посол Хитч. Он никак не мог прийти к разумному объяснению, почему все это произошло, но его дипломатический инстинкт вспыхнул красным тревожным светом, а Карл Хитч был человеком, который доверял своему инстинкту.

— Есть указания из Вашингтона? — спросил Клифф.

— Они ещё не проснулись? — Как один, все члены делегации посмотрели на часы. Сотрудники посольства уже знали, сколько сейчас времени в Вашингтоне. Солнце ещё не встало над столицей. До принятия решений осталось ещё четыре часа. Никто в посольстве не будет спать в течение некоторого времени, потому что после принятия решений в Вашингтоне им придётся подумать о том, как осуществить их, как представить позицию их страны Китайской Народной Республике.

— Есть идеи? — спросил Ратледж.

— Президент не будет в восторге от случившегося, — заметил Гант, придя к выводу, что знает столько же, как и все присутствующие в конференц-зале. — Его первая реакция выразится в негодовании. Вопрос заключается в следующем: затронет ли это тему, ради которой мы находимся здесь? Мне кажется это вполне возможным, в зависимости от реакции наших китайских друзей на эту новость.

— Какой будет реакция китайцев? — спросил Ратледж у Хитча.

— Я не уверен, Клифф, но сомневаюсь, чтобы она нам понравилась. Они будут рассматривать весь инцидент как вмешательство в их внутренние дела. Поэтому, как мне кажется, их реакция будет грубой. По существу, они захотят сказать: «Очень жаль». Если ответ будет именно таким, последует жёсткая реакция из Америки и из Вашингтона. Китайцы не понимают нас, как им хотелось бы думать. Каждый раз они неправильно истолковывают наше общественное мнение, и я не заметил, чтобы они чему-нибудь научились. Я очень обеспокоен, — заключил Хитч.

166