Медведь и Дракон - Страница 230

230

— Для такой страны, как Соединённые Штаты Америки, трудно вести деловое сотрудничество со страной, в которой не признают человеческих прав. Вы сами видели, что думают об этом наши граждане. Полагаю, что вы, как и они, находите эти убийства отвратительными.

— Значит, вы не будете рекомендовать конгрессу установить нормальные торговые отношения с Китаем?

Райан отрицательно покачал головой.

— Нет, я не буду рекомендовать, и даже если бы я пошёл на такой шаг, конгресс вполне справедливо отклонит такую рекомендацию.

— Когда вы решите изменить свою позицию по этому вопросу?

— В тот момент, когда Китай войдёт в сообщество цивилизованных государств и признает права простых людей, как это делают все великие страны.

— Вы считаете, что современный Китай не относится к числу цивилизованных стран?

Райану показалось, словно его ударили по лицу холодной мокрой рыбой, но он улыбнулся и продолжал:

— Убийство дипломатов не относится к числу цивилизованных поступков, не правда ли?

— Что подумают об этом китайцы? — спросил корреспондент телевизионной компании «Fox».

— Я не умею читать их мысли. Я обратился к ним с предложением принять меры, чтобы уладить создавшееся положение, или, по крайней мере, принять во внимание чувства остального мира, а потом пересмотреть в этом свете совершенные ими действия.

— А как вы относитесь к вопросам торговли? — на этот раз вопрос задал репортёр ABC.

— Если Китай хочет установить нормальные торговые отношения с Соединёнными Штатами, то Китаю нужно открыть для нас свои рынки. Как вам известно, у нас есть закон, носящий название «Акт о реформе торговли». Этот закон позволяет нам установить зеркальное отражение законов о торговле других стран. Это означает, что мы можем использовать точно такую же тактику в торговых отношениях с ними, как используют они при торговле с нами. Завтра я дам указание Государственному департаменту и Министерству торговли создать рабочую группу, чтобы ввести в действие «Акт о реформе торговли» по отношению к Китайской Народной Республике, — объявил президент Райан, создав сенсацию дня, причём это была настоящая бомба.

— Боже мой, Джек, — пробормотал министр финансов в своём кабинете на другой стороне улицы от Белого дома. Он получал телевизионную передачу по прямому каналу из Овального кабинета. Уинстон поднял трубку телефона, стоящего на столе, и нажал на кнопку. — Мне нужны последние сведения о валютных счетах КНР по всему миру, — сказал он одному из своих подчинённых в Нью-Йорке. И тут же зазвонил его телефон.

— Государственный секретарь на третьем канале, — сказала секретарша по интеркому.

Министр финансов что-то проворчал и поднял трубку.

— Да, Скотт, я тоже видел его выступление по телевидению.

* * *

— Итак, Юрий Андреевич, как дела? — спросил Кларк. Потребовалось больше недели, чтобы все организовать, и то главным образом потому, что генерал Кириллин ежедневно проводил несколько часов на стрельбище, шлифуя свою технику. А теперь он ворвался в бар офицерского клуба с таким выражением на лице, словно только что получил пулю в живот.

— Он что, наёмный убийца мафии?

Чавез рассмеялся.

— Генерал, он попал к нам, потому что итальянская полиция хотела убрать его подальше от мафии. Он случайно помешал мафии расправиться с неугодными им людьми, и местный дон поклялся убить его вместе с семьёй. Сколько он выиграл у вас?

— Пятьдесят евро, — проворчал Кириллин.

— А ведь вы были уверены в выигрыше, верно? — спросил Кларк. — Я все видел, всюду побывал…

— Получил гребаную майку, — смеясь, закончил заявление Динг. Пятьдесят евро — это заметная пробоина в жалованье даже генерал-лейтенанта Российской армии.

— Три очка из общего количества пятьсот очков. Я выбил четыреста девяносто три очка.

— Значит, Этторе выбил только четыреста девяносто шесть? — спросил Кларк. — Господи, парень совсем ослаб! — Он подвинул стакан русскому генерал-лейтенанту.

— Здесь он стал больше пить, — заметил Чавез.

— Да, наверно, в этом объяснение, — кивнул Кларк. Русского генерала это, однако, совсем не утешило.

— Фальконе не похож на человека, — сказал Кириллин, проглатывая первую порцию водки.

— Он мог бы напугать Дикого Билла Хиккока, в этом можно не сомневаться. А вы знаете, что хуже всего?

— Что, Иван Сергеевич?

— Он совершенно не гордится этим, словно так стрелять является нормальным. Господи, Сэм Снид никогда не орудовал так умело своей клюшкой номер пять.

— Генерал, — сказал Доминго после второго стакана водки. Проблема жизни в России заключалась в том, что ты начинаешь привыкать к местным обычаям, и одним из них является водка. — Каждый боец в моей группе эксперт в стрельбе, и когда я говорю «эксперт», это значит — он кандидат в олимпийскую команду своей страны, ясно? Большая Птица выиграл у каждого из нас, и ни один из моих стрелков не проиграл ему больше, чем вы. Смею заверить вас, однако, что я чертовски рад, что он в моей команде. — В этот момент открылась дверь, и вошёл Фальконе. — Эй, Этторе, иди к нам!

Он не стал меньше ростом. Этторе возвышался над невысоким Чавезом и по-прежнему напоминал персонаж картины Эль Греко.

— Генерал, — сказал он, приветствуя Кириллина, — вы отлично стреляете.

— Не так хорошо, как вы, Фальконе, — ответил русский.

Итальянский коп пожал плечами.

— Мне повезло.

— Конечно, повезло, — отозвался Кларк, передавая Этторе неполный стакан.

— Я привык к местной водке, — сказал Фальконе, выпивая содержимое стакана одним глотком. — Но это влияет на мою стрельбу.

230